Ars vivendi: искусство быть живым

О подлинных героях – военных альпинистах, рыцарях духа рассказывает поразивший меня документальный фильм Валерия Тимощенко «Чистая победа. Битва за Эльбрус»





( Collapse )

Сколько листвы намело. Это легкие наших деревьев,
Опустошенные, сплющенные пузыри кислорода,
Кровли птичьих гнездовий, опора летнего неба...
А.Т.


Листопад у нас нынче до зимы растянулся.
Ежедневно навещаемые мною окрестные деревья - клёны, скумпии, миндали, платаны, тополя - держались до последнего, на радость мне. А мне важно было запечатлеть эту ускользающую красоту.

Все фото в посте - декабрьские.

( Collapse )

В эти дни исполняется сто лет исходу белой России из Крыма.

Помянем.

Утром 14 ноября генерал П. Н. Врангель и командующий флотом адмирал М.А. Кедров обошли на катере грузящиеся суда Севастополя, погрузка которых почти закончилась.
В тот же день суда из Севастополя стали выходить в море, а утром 15 ноября прибыли в Ялту. В Ялте погрузка также уже закончилась и все желающие были размещены, а в городе «было полное спокойствие, улицы почти пусты».
В два часа дня многочисленные плавсредства пошли на Феодосию.

( Collapse )

На днях наш виноградник убрали.
Утром в субботу я проснулась от рёва тракторов прямо под моим окном.


( Collapse )

Сегодня, в День Победы, я искала военные фильмы, созданные на крымском материале. Нынешние блокбастеры мне неинтересны, я хотела отображения в кинематографе подлинной истории.
Сюжет фильма "Они были актёрами" (1981) основан на реальных событиях Великой Отечественной войны.
Незатейливый по режиссуре фильм повествует о том, как в условиях немецко-фашистской оккупации актёры симферопольского музыкально-драматического театра вели героическую борьбу с врагом в составе подпольной группы «Сокол».
Я, как крымчанка, эту быль восприняла близко к сердцу. В фильме есть кадры, где знакомые симферопольские и бахчисарайские улицы и здания даны во вражеском антураже: памятник Пушкину в окружении фашистских солдат и их коней, немцы в Ханском дворце; актёры в костюмах из постановки "Сирано", ведомые под конвоем на расстрел - на фоне здания их родного театра и идущие по старому кварталу Ак-Месджит.
И ведь всё это было на самом деле.




( Collapse )

Нынешней весной вяз стал для меня деревом №1.
Может, отчасти потому что других цветущих деревьев удалось видеть не в пример меньше?
А вязы, окаймляющие по периметру наши виноградники, своей нежно-салатовой кружевной "листвой" (на самом деле это семена с крылышками) олицетворяли собой весну.
А ещё потому, что это дерево словно открылось мне во всей своей красоте и необычности именно в эти дни.

( Collapse )

Эту белую пирамидку и надпись на камне "Десанту слава!" видит с дороги каждый, кто приезжает в Судак.

Здесь, на горе Каршитерс (или, как иногда её называют в народе, Терц) нашёл последнее пристанище один из 1750 воинов Второго судакского десанта.

История трагических событий января 1942 года постепенно восстанавливается. Поэты опередили историков, сложив рифмованные строчки, в которых сквозит надежда на благодарную память потомков.

Отвлекающий десант.
Есть такой в морском уставе.
Отвлекающий десант —
Верный путь к посмертной славе.

После всех побед и бед
Их припомнят и прославят.
Через тридцать долгих лет
Здесь им памятник поставят.

( Collapse )

Юрий Черниченко (1929—2010) — советский писатель, прозаик, журналист, общественный и политический деятель.
В своей книге "Время ужина" Юрий Дмитриевич вспоминает военное время, когда он и его семья жили в Крыму.

Согласно завещанию, Юрий Черниченко после смерти был кремирован; прах его захоронен в Судаке у подножия горы Ай-Георгий.
*
*
На фото 1942 года:
Береговая линия Судакской бухты обнесена колючей проволокой. Пляж заминирован.



В августе 1941 года отца, уже 42-летнего, призвали в армию.
Точней — в вид народного ополчения: истребительный батальон. Таким частям надлежало уничтожать парашютистов. Перед его уходом они с матерью «расписались» — зарегистрировали в сельсовете брак, связывавший их уже 16 лет. Мать взяла отцову фамилию, а отец — из какого-то расчета, на всякий случай — из русских переписался в украинцы. Стоя прощаясь с нами, он разрыдался. Меня это сконфузило, мама растерянно утешала: может, все еще обойдется. Истребительные батальоны из присивашской степи погнали к Перекопу, против танков и «мессеров» Манштейна. А мы четверо с коровой Валькой на налыгаче двинулись из Феодосийского зерносовхоза в Ичкинском районе «к своим», в приморский Судак. Там в винодельческом совхозе отец когда-то устроил грайворонских лишенцев: двух холостых братьев матери и бабушку с дедом. Дядьев моих — Виктора и Иосифа Андреевичей Петренко — в армию почему-то не взяли, и я вместе с ними узнавал о падении Киева и Одессы. Была примета: если вечером по радио слышишь «Распрягайте, хлопцы, коней», утром в сводке будет: «В результате упорных ожесточенных боев наши войска оставили город...»
 Получался как бы обмен: немецкие потери за наш Кировоград или Житомир.

Теплой и ясной осенью 1941 года я ощутил красоту и лучезарность моего виноградного и лесистого горного Крыма, его камней, речек, виноградников, генуэзских крепостных и храмовых кладок, тополевых гребешков вдоль старинных дорог и ломаного от гор горизонта. В должности пастуха при корове Вальке я часто должен был оставаться один. С тех уединений природа сухой, колючей, голубой и рыжей Киммерии мне близка и служит меркой ландшафта. Горы вообще прекрасны. И человек сотворен, и Библия написана отнюдь не на равнине.

( Collapse )

Заключительная часть фотоотчёта.

Начало: https://evrica-taurica.livejournal.com/183202.html

Продолжение: https://evrica-taurica.livejournal.com/183732.html

Итак, мы находились на Бабуган-яйле.
ВысОты уже были порядка 1400-1500 метров, и просто прохаживаться по "крыше Крыма" дорогого стоило.



( Collapse )

Минувший уик-энд я посвятила прощанию с тёплой осенью.

Привычно жарко было в субботний день - казалось, так будет всегда -  но прогнозы всех погодных сайтов единодушны грозили: с 12 числа Юго-Восточный Крым ожидает длительное ненастье.
И вот в воскресенье я отправилась "провожать осень" и наблюдать, как наступает холодный фронт.
Путь мой проходил из Морского в Ай-Серез -  "по долинам и по взгорьям" - из Шеленской долины в долину реки Ворон, мимо садов, по виноградникам, холмам и перелескам и по хребту Голлер.
На маршруте было несколько дозорных точек, откуда  можно было рассматривать, как формируется за северными горами облачная масса.

( Collapse )